О танцовщице с Озерова
Легенды Старой Праги
 Ул. Под Слованы, между Троицкой и Плавецкой Сейчас это улица Под Слованами, но когда-то ее называли На Озерове; тогда на ней стояло несколько низких домиков, а вокруг были огороды. В то время туда возвращался одинокий торговец гусями: шел в хорошем настроении, несмотря на то, что уже приближалось утро. На рынке он продал всех гусей и, хотя вечером по дороге останавливался в нескольких пивных, в карманах у него еще звенело большое количество золотых. Торговец шел так, будто ему принадлежала вся улица, пел со всей мочи, а на сердце ему было тепло. Внезапно он перестал петь и остановился - около дома У десяти дев в утреннем полумраке мелькнула стройная фигура. Торговец удивился, кто так поздно, или, наоборот, так рано проходит по улице, но еще больше был удивлен, когда увидел, что это девушка, худенькая, как веточка. Она танцевала сама для себя, кружилась, как ветер, белая юбка за ней только мелькала, волосы развевались по плечам. Танцевала она с руками, поднятыми над головой, улыбалась и напевала, будто ей принадлежал весь мир. Торговец гусями немного посмотрел, а потом подошел ближе с распростертыми руками. Девушка ухватила его за плечи, и они уже оба кружились в одном вихре, ликовали и улыбались. Торговцу едва хватало дыхания, он забыл обо всем, видел только перед собой белые зубы незнакомой девушки, черные волосы и большие карие глаза. Он уже хотел остановиться, но девушка продолжала кружиться. Так они танцевали от одного конца улицы к другому и обратно, без отдыха, без остановки - удивительно, что у торговца не отлетела душа. Ему уже танец перестал нравиться, заболели ноги, но незнакомка не сбавляла ритма, вскрикивала от восторга и кружилась все быстрее. И вдруг все исчезло. Торговец лежал в нескольких шагах перед домом У десяти дев, в легких у него при попытке вдохнуть раздавался свист. С трудом он встал, все тело болело, а ноги были как вывихнутые. Девушка исчезла, на всей улице не было ни души. Торговец оперся о стену и огляделся вокруг: шляпы не было, трость исчезла, сумки не было, карманы пустые, ни одного золотого не осталось. Со стоном пошел он домой, держался за стены, каждую минуту был вынужден отдыхать, кое-как добрался до своего дома и лег спать. Только когда к полудню проснулся, рассказал жене, что с ним приключилось. Жена не поверила ни одному его слову, думала, что он все растратил в пивных, и зло его бранила. Когда торговец снова уснул, задумалась она над его рассказом, а потому что любила своего мужа, стала размышлять, может ли там быть хоть одно слово правды. Надела платок и направилась к Озерову, искала, пока не нашла в луже смятую запачканную шляпу, на другом конце улицы нашла трость, чуть дальше – пустую сумку, а около нее горсть золотых. Стала искать еще тщательнее, и в трещинах, под камнями нашла все золотые. Когда она вернулась домой, муж как раз проснулся, голова у него болела, а ног он не чувствовал, лицо было бледное, и он едва мог говорить. Жена сказала, что все нашла, что верит каждому его слову, и попросила больше через Озеров не ходить, избегать эту улицу, как черт ладана. Торговец был рад, что ему поверили, и обещал больше на Озерове не появляться. Его жену, однако, не покидала мысль о черноволосой танцовщице, и она начала незаметно расспрашивать соседок. Когда она узнала всю правду, то простила своему мужу и то, что он выпил. Она была рада, что он вообще смог вернуться домой. В старые времена был открыт трактир в доме, который теперь называется У десяти дев. Для больших доходов и для забавы посетителей у него было десять симпатичных и веселых девчат, отчего дом и получил свое название. Эти десять девушек привлекали целые толпы мужчин, и трактир от вечера до утра содрогался от шума, пения и танцев. Танцевали тут все дни: в праздники, в пост, в Пасху. Самой веселой была худенькая девушка с длинными черными волосами и большими карими глазами. Она улыбалась, радостно вскрикивала и к утру становилась все веселее. Когда ночные буйства достигли вершины, соседи договорились и во главе с человеком в черном капюшоне разрушили трактир, не оставив от него камня на камне. Десять девиц выгнали, они разошлись по улицам старого Подскали, и только младшая, самая веселая, вскрикивала и танцевала посреди всего этого шума. Выгнали ее аж за угол Озерова, а она все танцевала, как сумасшедшая, и один молодой человек крикнул ей вдогонку: «Ты танцуй, танцуй хоть до самого Судного дня!» Она ему ответила радостным выкриком и исчезла в утреннем рассвете. Однако, она не исчезла навсегда. Время от времени в ветреные ночи она появляется на улице, танцует, смеется и поет до рассвета. Если с ней кто-либо начинает танцевать, то он танцует до смерти – она берет его за плечи и кружится с ним так долго, пока несчастный не выпустит дух. Не одного сплавщика она так утанцевала, и только наш торговец гусями имел счастье присоединиться к ее танцу в самом конце песни, когда оставалось совсем немного до первого кукарекания петухов. И всегда одинаково: нигде никого, но через улицу как-будто упала невидимая тень из соединенных рук десяти девушек, которые никого не пускают ни на шаг дальше, каким бы быстрым он ни был; потом из тени выбегает белая девушка с длинными черными волосами и смеется, и танцует… Горе тому, кто присоединится к ее танцу. © Перевод Галины Пунтусовой. Перепечатка без ссылки на сайт www.prahafx.narod.ru запрещена |
| гл.страница | легенды | мистика | старая Прага | дома, улицы | выставки | контакты |
|---|
